Напишите нам 
«Путь напользу» – самое выдающееся и самое пышное путешествие за всю историю государства российского. Официальная цель путешествия состояла в ознакомлении с результатами освоения обширных территорий, присоединенных к России по условиям Кючук-Кайнарджийского мира 1774 года и с включением в состав империи Крыма в 1783 году. Эта генеральная цель дополнялась не менее важными задачами, прежде всего внешнеполитического плана - поездка носила демонстративный характер и должна была убедить южного соседа, что утверждение России в Северном Причерноморье и Крыму носит характер не временной акции, а меры, рассчитанной на вечные времена.
Злые языки поговаривали, что десяти миллионов рублей, назначенных Екатериной, впоследствии не хватило. Ко всем расходам плюсовали и затраты князя Потемкина. На что такие траты? Деньги пошли на постройку домов, разведение садов, устройство базаров в местах, через которые проезжала Екатерина. На станциях, где путевые дворцы не планировались, были устроены галереи и готовились «приличные напитки и прибор». На каждой станции должен был находиться плотник и кузнец с инструментами. По обеим сторонам дороги вечером пылали костры. В каждом городе для путешествующих устраивались иллюминация, а иногда и фейерверки. Императрица и ее свита путешествовали на поезде, который состоял из 14 карет, 124 саней с кибитками, а также 40 запасных саней. Карета самой Екатерины вмещала гостиную на восемь человек, малую библиотеку, кабинет, карточный стол и все удобства; запряжена она была тридцатью лошадьми. Помимо этого Екатерине предназначались шестиместная и четырехместная кареты, а также почивальный возок. На станциях для путешественников были приготовлены по 560 сменных лошадей, а от Петербурга до Киева было устроено 76 станций. На каждой станции сооружались помещения для хранения припасов: три рогатые скотины, три теленка, 15 кур и 15 гусей, два пуда крупитчатой муки, один пуд коровьего масла, 500 яиц, 6 окороков, фунт чаю, полпуда кофе, бочонок сельдей, два пуда сахару, вина белого и красного по три ведра, 50 лимонов, а также пиво. На станциях, где не предполагалось ни обедать, ни ночевать, впрок заготавливались холодные закуски.
При дворе императрицы недоброжелатели Потемкина не уставали твердить, что все траты князя не приносят никакой пользы и что даже приобретение Крыма не стоит тех огромных средств, которые требовал Светлейший. Интриги недругов князя имели известный успех - когда Потемкин в 1786 году прибыл в столицу, то у двора встретил холодный прием. Потемкин, страшно раздраженный, хотел доказать всем, что Россия приобрела «драгоценную жемчужину». Позже и сама Екатерина стала так называть Крым. Путешествие было необходимо, чтобы развеять слухи о недостатках его управления полуденным краем. Экзотика южной природы, быстрое развитие городов, отличное устройство военных портов и заботы князя должны были поразить Екатерину и привести в удивление всю Европу. Мысль самолично убедиться в успехах освоения края подал Екатерине император Иосиф II во время свидания в Могилеве еще в 1780 году. Императрица намеревалась воспользоваться советом императора в 1784 году, но чума, занесенная в Херсон, помешала осуществлению этого намерения. Отсрочка путешествия вполне устраивала Потемкина - блестящий организатор развил бешеную энергию по благоустройству края и свел надежды на свое близкое падение к нулю: не он, а его недоброжелатели оказались в опале. Князь хорошо знал вкусы и слабости императрицы и не жалел ни сил, ни средств, чтобы представить Новороссию, которой он управлял, в лучшем виде; он не упускал ни одной мелочи, способной омрачить взор путешественницы: срочно воздвигались дворцы и триумфальные арки, леса и рощи превращались в английские парки, улучшались дороги, возводились мосты, храмы, основывались деревни.
Екатерину II сопровождали граф А. Безбородко, граф А. Дмитриев-Мамонов и другие. Среди иностранцев были граф де Сегюр, Фиц-Герберт, принц де Линь, австрийский император Иосиф II, который путешествовал под именем графа Фалькенштейна. Генерал-фельдмаршал Потемкин встречал императрицу в Киеве.
Путешествие началось холодной зимой – 2 января 1787 под гром пушек и закончилось в июле. Это было последнее путешествие императрицы. Путники проезжали по обширным снежным равнинам через леса сосен и елей. Дорога была освещена множеством огней и напоминала большое снежное море. В городах и деревнях их встречали толпы любопытных, которые, не замечая стужи, громкими криками приветствовали свою государыню. Императрица вела обычный образ жизни во время всего путешествия. Вставала в шесть часов утра и занималась делами с министрами, потом завтракала, принимала гостей. В девять часов царский поезд возобновлял следование и останавливался в два часа для обеда. Следующая остановка была только в семь часов вечера. Ко сну императрица отправлялась к 9 часам. Везде, где бы ни останавливалась Екатерина, она находила дворец или красивый дом, приготовленный для нее. Французский посол Сегюр, избалованный изнеженными блюдами, претензий к организации питания не предъявлял:
"Везде находим мы теплые покои, отличные вина, редкие плоды и изысканные кушанья". Императрица писала невестке из Нежина 28 января:
"Мое путешествие так расположено, что это скорее прогулка".
На пути следования «Высочайшего поезда» в Крыму были воздвигнуты «Екатерининские мили».
Путь на юг лежал через Смоленск, Новгород-Северский, Чернигов, Киев, а оттуда до Екатеринослава Днепром. В Екатеринославе путешественница со свитой пересела в карету и отправилась в Херсон, а из него к цели путешествия - в Крым. Обратный маршрут был иным: Черкассы, Бахмут, Тор, Изюм, Харьков, Курск, Орел, Тула, Москва, Петербург. Сохранилось описание пребывания императрицы в Черниговском наместничестве. Приготовления к встрече путешественницы по предписанию малороссийского губернатора П. А. Румянцева начались еще в 1784 году. Согласно предписанию Румянцева, дом для ночлега императрицы должен иметь не менее 16 комнат, соответствующим образом меблированных столами, стульями, зеркалами, занавесками и др. В поисках таких зданий местные власти испытывали немало затруднений. В городе Березне, пограничном в Новгород-Северской губернии, имелось единственное здание подобных размеров, но оно требовало капитального ремонта. Городские власти решили, что выгоднее соорудить новый дом, который после отъезда императрицы останется в казенном ведении, нежели реставрировать старый, подлежавший возврату владелице. Все бы хорошо, если бы не одно маленькое НО: Черниговскому наместничеству на все мероприятия, связанные со встречей императрицы (ремонт дорог, мостов, закупка провианта и фуража, обеспечение станций лошадьми и пр.), казна ассигновала 10 973 рубля 37 копеек, в то время как на сооружение путевого дома предполагалось издержать около половины этой суммы - 5455 рублей 55 копеек. Из этого следовало, что значительную часть расходов должны были взять на себя дворяне и горожане губернии. Некоторые дворяне уклонялись от участия в церемониях встреч и проводов императрицы. Затруднения испытывали и при поисках ораторов, способных, не робея перед императрицей, связно произнести приветствие.
Императрица прибыла в Киев в феврале и задержалась в нем на три месяца из-за позднего освобождения реки ото льда. Екатерина осталась недовольной пребыванием в Киеве – не было торжественных встреч, улицы оказались дурно вымощенными. Екатерина поручила своему фавориту Дмитриеву-Мамонову выразить Румянцеву недовольство, на что фельдмаршал с достоинством ответил:
"Скажите ее величеству, что я фельдмаршал ее войск, что мое дело брать города, а не строить их и еще менее - украшать". Императрица сначала была поражена ответом, нашла его дерзким, но сдержала гнев и сказала фавориту:
"Он прав. Но пусть же Румянцев продолжает брать города, а мое дело будет строить".
Киев произвел на императрицу неблагоприятное впечатление. Сына она извещала, что, прибыв в Киев, она искала, где город, "но до сих пор ничего не обрела, кроме двух крепостей и предместий; все эти разрозненные части зовутся Киевом и заставляют думать о минувшем величии этой древней столицы". 30 апреля флотилия пришвартовалась в Кременчуге - первом городе Новороссии, где хозяином был Потемкин. Он сопровождал карету императрицы во главе официальных лиц. Во время обеда 186 музыкантов и певцов развлекали путешественницу. Екатерина вполне оценила старания Потемкина. Она писала И. П. Салтыкову:
"В Кременчуге нам всем весьма понравилось, наипаче после Киева... и если б знала, что Кременчуг таков, как я его нашла, я бы давно переехала".
Далее следовали комплименты в адрес Потемкина: войска содержатся в исправности и заслужили похвалы иностранных министров, недоимок нет, в то время как в трех губерниях они достигают миллиона рублей. В Херсоне состоялась встреча еще с одной коронованной особой - австрийским императором Иосифом II. Город поразил императрицу двумя тысячами фундаментальных зданий, арсеналом и верфью. Но на Иосифа II город произвел обратное впечатление, навеянное, видимо, его недоброжелательным отношением к Потемкину. Князь и здесь организовал пышную и расточительную встречу, чего стоила что дорога протяженностью в полверсты от дворца, где останавливалась Екатерина, до верфи, которая была покрыта зеленым сукном.
Екатерина выехала из Херсона 17 мая и через два дня вступила на землю Крыма. 21 мая карета императрицы остановилась в Бахчисарае. Императрица, провела в Бахчисарае пять дней и осталась крайне довольной. Состоявший на русской службе принц Нассау-Зинген, сопровождавший Екатерину, восхищался иллюминацией Бахчисарая:
"С наступлением ночи все горы, окружающие город, и все дома, расположенные амфитеатром, были иллюминованы многочисленными огнями; зрелище было великолепное".
Потемкин удивил Екатерину еще одним своим творением - в Кинбурнской гавани он основал порт Севастополь. Здесь уже существовал город с укреплениями, госпиталями, четырьмястами домами, адмиралтейством и сильным гарнизоном. Но главной достопримечательностью нового города был флот: на рейде Севастопольской бухты стояло 15 линейных кораблей, которые Екатерина в сопровождении свиты отправилась осматривать на шлюпках.
"Императрица, - записал Сегюр, - находится в восторженном состоянии по поводу всего, что она видит и при мысли о новой степени величия и могущества, на которую она возводит Русскую империю".
На другой день Екатерина наблюдала морские учения. Увиденное окончательно рассеяло все сомнения о целесообразности присоединения Крыма и укрепило веру в таланты и крайне полезную деятельность своего ученика, как она называла Потемкина. Своими наблюдениями она поделилась с московским губернатором П. Д. Еропкиным:
"Весьма мало знают цену вещам те, кои с унижением бесславили приобретение сего края. И Херсон и Таврида со временем не только окупятся, но надеяться можно, что если Петербург приносит восьмую часть дохода империи, то вышепомянутые места превзойдут плодами бесплодных мест. Кричали и против Крыма и отсоветовали обозреть самолично. Сюда приехавши, ищу причины такова предубеждения нерассудства... Сим приобретением исчезает страх от татар, которых Бахмут, Украина и Елизаветград поныне еще помнят... Сегодня вижу своими глазами, что я не принесла вред, а величайшую пользу своей империи".
Близ Балаклавы императрицу ожидал еще один сюрприз - Потемкин для ее встречи велел учредить роту амазонок, укомплектованную из сотни жен и дочерей балаклавских греков под командованием супруги капитана Саранцева Елены Ивановны. Экипировка амазонок состояла из юбок малинового бархата, отороченных золотыми галунами, и курточек из зеленого бархата. На голове - белый тюрбан с золотыми блестками и страусовым пером. Все амазонки были вооружены ружьями с тремя патронами. Встреча должна была состояться в конце аллеи из апельсиновых, лимонных и лавровых деревьев. Расходы немалые, и все это ради того, чтобы проезжавшая мимо императрица остановилась на минуту-другую и произнесла в адрес Елены Ивановны:
"Поздравляю вас, амазонский капитан! Ваша рота исправна. Я ею очень довольна".
Екатерина пожаловала Елене Ивановне бриллиантовый перстень в 1800 рублей, а всем амазонкам - 10 тысяч рублей. Вслед за тем рота была распущена. Из Севастополя Екатерина поехала через Бахчисарай, Симферополь и Старый Крым до Феодосии, а оттуда к Перекопу.
28 мая Екатерина прибыла в Феодосию, которая была конечной точкой крымского путешествия. Екатерина со свитой посетила бывший ханский монетный двор. Здесь в память о путешествии во время посещения были изготовлены две золотые медали «Путь на пользу». Эти медали князь Потемкин подарил Екатерине и австрийскому императору Иосифу. Спустя 220 лет одна из этих медалей была продана на специальном нумизматическом аукционе в Москве за 130 тысяч долларов. Позднее Айвазовский написал картину «Посещение Екатериной Феодосии», которая в настоящее время выставлена в основной экспозиции Феодосийской картинной галереи. 29 мая кортеж тронулся в обратный путь. 28 июня въехали в Москву, а 11 июля императрица вернулась в Петербург. Обратный путь императрицы не оставил ни в ее памяти, ни в памяти современников столь же ярких и запоминающихся событий, какие в изобилии можно было наблюдать в Новороссии и Крыму.
Вместе с этим читают: