Напишите нам 
В 2016 году феодосийскому музею древностей исполнится 205 лет со дня основания. История возникновения музея, который сменил не одно здание, но остался верен и себе и феодосийцам – сложна и интересна одновременно. Знакомьтесь, Андрей Анатольевич Евсеев, директор феодосийского музея древностей.
Андрей Анатольевич Евсеев, директор феодосийского музея древностей в муз.школе № 2
АЕ: Да, действительно, 25 мая 2016 года нашему музею исполнится 205 лет со дня основания. Он был открыт 25 мая 1811 года по новому стилю, 13 мая по старому стилю. Наше предположение основано на записях в дореволюционных указателях феодосийского музея древностей. Исследователь из Санкт – Петербурга, доктор наук и известный специалист по истории и развитию музейного дела Тункина Ирина Владимировна, в одной из своих книг приводит дату 31 мая 1811, основываясь на фактах Санкт – Петербургского филиала, которым она руководит.
KB: Я знаю, что музей, прежде чем разместился здесь, в этом здании с потрясающим и очень красивым двориком, находился на горе Митридат.
АЕ: Да, это так. Но мало кто знает, что здание музея, построенное И.К Айвазовским на холме Митридат, о котором вы говорите, не являлось первым «домом» для нашего музея. Изначально, музей занимал бывшую мечеть по улице Екатерининская, современная улица Ленина. Городская дума выделила это здание специально под музей. Это здание пустовало, и было принято решение сделать в нем музей. Знаете, в те времена, действующие культовые здания никому не передавались, но в конце XVIII начале XIX веков в Феодосии было очень много пустующих культовых зданий разных конфессий, и христианских, и мусульманских, поэтому одну из мечетей и передали под музей.
Здание мечети, в котором располагался музей
KB: Как интересно! Это здание не сохранилось?
АЕ: Нет, оно не сохранилось. Погибло ли оно во время войны, или перед войной – неизвестно. После того, как наш музей перенесли на Митридат, в мечети расположилась лютеранская кирха. Это было в 70 – е годы XIX века. Закрыли ее в конце 20 –х годов XX века. И только в 1871 году И.К. Айвазовский построил здание на холме, которому он дал название – холм Митридат.
KB: Что это означает?
АЕ: Митридат – это имя понтийского царя, Митридата VI, который с конца II века до нашей эры и до своей гибели был правителем Боспора. У Феодосии, так сложилось исторически, всегда было противоборство и соперничество с Керчью. Царь Митридат погиб в Керчи, в Пантикопее, а гора, где стоял его дворец, и где он якобы нашел свою смерть, называется гора Митридат. И вот когда И.К. Айвазовский решил построить здание для нашего музея, он решил его построить именно там, на холме. К тому же, на здание мечети стали претендовать жители Феодосии лютеранского вероисповедания, потому что у них не было ни кирхи, ни храма, они и стали просить власти отдать им это здание. Музей в итоге «подвинули», а власти начали искать место, куда можно перенести экспозицию. Предложили место на Карантине, опять же, в одном из пустующих храмов
KB: А разве этого помещения было бы достаточно для музея?
АЕ: Тогда еще экспозиция музея была небольшой. Но дело даже не в этом, а в том, что Карантин в то время был действующим санитарным учреждением. Вот как с начала XIX века определили, что будет Карантин в том месте, а вернее даже в конце XVIII века, так решили Суворов с де Воланом, так оно и было, вплоть до первой половины XX века. В начале XX века Карантин уже не был местом для проверки товаров, которые поступали из неблагополучных стран, а был местом, куда пребывали паломники и где отбывали положенное карантинное время – 40 дней. А после революции и гражданской войны паломничество прекратилось, и Карантин постепенно перестает существовать.
KB: Вернемся к музею на холме Митридат и извечной борьбе, если можно так выразиться, с Керчью.
АЕ: И.К. Айвазовский строит новое здание на холме Митридат рядом с домом, где он родился, на деньги, полученные с одной из выставок своих картин. Керченский музей возник на 15 лет позже нашего, в 1826 году, но керченский музей стал более знаменитым и более известным, чем феодосийский. Знаете, ведь наш музей возник, скорее всего, как недоразумение.
KB: Почему, как недоразумение? Такой потрясающий музей и «недоразумение».
АЕ: Средневековые древности в XIX веке почти никого не интересовали. Все эти предметы не считались никакой древностью, тем более, здесь еще жили турецкие современники, они тоже не считали это древностью. Но было повальное увлечение античностью! Античными находками, вещами, античной древностью. Опять же, эта идея возрождения античного духа в северном Причерноморье. Посмотрите, все города, завоеванные, и основанные потом снова и даже новые города - им всем давались греческие названия, и только Феодосии повезло, что она сохранила свое настоящее древнее название, а не стала ни Симферополем, ни Севастополем, ни Одессой.
KB: А как раньше Симферополь назывался?
АЕ: Симферополь был город Ак-Мечеть, резиденция калги-султана.
KB: Это очень интересно, но мне все же хочется понять, Вы сказали, что наш музей возник случайно, как недоразумение.
АЕ: Совершенно верно. Только благодаря энергии Семена Михайловича Броневского и возник наш музей.
KB: Расскажите, что за экспонаты были представлены в музее?
АЕ: У нас были античные вещи, привезенные из других мест, например наши львы, которые стоят во дворе. До сих пор у нас в музее находятся экспонаты, которые попали в музей в 1811 году и точно известно, что они хранятся здесь больше 200 лет. В основном, это было средневековье, чуть - чуть этнографии. Наш музей, как и музей в Керчи и Одессе создавались, как тогда было принято, как временное место хранения вещей для пополнения императорского Эрмитажа. Все самые лучшие вещи, которые находили здесь, шли в Санкт – Петербург, а что похуже - оставалось здесь, у нас.
Oдин из знаменитых львов во дворе древнейшего музея мира
KB: Почему так? Это же нечестно, хочется сказать.
АЕ: Так все было устроено и все лучшее должно было быть в столице. Керченский музей, который возник в 1926 году, был основан на классических древностях, стал более известным и знаменитым. Знаете, когда из Феодосии убрали градоначальство и перевели в Керчь, убрали какие -то важные структуры и перевели в Керчь, феодосийцы, если сказать мягко, испытывали недобрые чувства к Керчи, и когда Айвазовский решил построить здание для музея, за образ здания для нашего музея он взял образ керченского музея на горе Митридат в виде античного храма. Так и получилось: Митридат в Феодосии, Митридат в Керчи.
KB: Век – живи, век – учись. Я этого не знала, честно.
АЕ: Музей просуществовал там более 50 лет, но уже в начале XX века, еще до революции, начали собирать голоса, чтобы перенести музей ближе к центру города.
KB: В общем, это логично. Наверное, не очень удобно было добираться к музею на холме?
АЕ: Одна из целей И.К. Айвазовского (почему он и поставил там музей), чтобы все подходящие корабли, все кто подъезжает к городу – видели музей. Чтобы он как-бы парил над городом, и все хотели туда прийти. Безусловно, сам музей построили, а про хорошую дорогу, ту же лестницу, как в Керчи на Митридате, позабыли. Вроде бы и недалеко от порта, но идти туда, действительно, было неудобно. Один из посетителей музея написал в нашей книге отзывов, а у нас в музее хранится 3 уникальных книги отзывов. Первая книга 1870 – 1880 -х годов XIX века, там есть автограф Модеста Мусоргского, который мы хотим красиво оформить для музыкальной школы №2. Вторая книга с 1902 –по 1909 год, а третья книга с 1909 – по 1923. На одной странице - белые, на другой - красные, на третьей – бандит и все они; чекисты, анархисты, монархисты, революционеры - в одной книге. И вот один из посетителей написал в стихах, звучит так:
Музей хорош, но путь к нему не для калек и не для трусов, здесь повидали видов тьму, и подписались Усов, Усова. Скрепил В Гейман.
В.Д. Гейман – это будущий директор нашего музея, известный феодосийский краевед, который был директором музея в 20 – е годы, потом эмигрировал в Америку и стал одним из создателей газеты «Новое Русское слово». А Усовы - это известные ялтинские художники того времени. Да, неудобно было добираться до музея. Ко всему, коллекции вышли за рамки здания. Мысли перевезти музей возникли еще до революции, но перевели его в дом И.К. Айвазовского только в середине 20 – х годов. Некоторое время наш музей и галерея И.К. Айвазовского были одним целым, одним учреждением, директором которого был Н.С Барсамов. Потом, музей снова выделился в отдельное учреждение, но остался в доме И.К. Айвазовского и находился там до 80 –х годов XX века. После революции и гражданской войны, музей стал называться Краеведным, некоторое время он назывался археологический, в 30 - е стал Краеведческим.
KB: Как музей пережил Великую Отечественную войну и что стало со зданием на холме Митридат?
АЕ: Отечественную войну музей пережил здесь, эвакуировали только драгоценные металлы и особо ценные экспонаты. Музей работал во время оккупации. Есть документы - дело музея времен оккупации, в которых сказано о том, как сотрудники музея пытались спасти экспонаты, просили деньги на реставрацию музея у оккупационных властей и, в том числе, на осмотр бывшего здания музея на Митридате. В том здании, когда музей ушел, после известного крымского землетрясения в 1927 году, была сейсмическая станция.
Музей на холме Митридат и вид на Феодосию
KB: Что же стало с тем зданием?
АЕ: Погибло в войну. Разбомбили, или оно разрушилось – точно не могу сказать. Ходили слухи, что его разбомбили в 1941 году, но в этом же деле музея есть показания за 1943 год и запись о том, что директор музея осматривал здание на Митридате и смотрел какие там нужно стекла вставить, какие реставрационные работы провести, в общем, здание еще было.
KB: Андрей Анатольевич, мы разобрались, что сначала – мечеть, потом холм Митридат, далее дом И.К. Айвазовского и, наконец, свое собственное место под солнцем.
АЕ: Это здание было построено, как гостиница «Генуэзская» в 1904 году, она, кстати, есть на старых дореволюционных открытках. Потом здесь были разные общежития, с 30 годов и до 60 годов здесь находился роддом. Многие из наших сотрудников родились вот в этом самом здании и до сих пор работают в музее.
Здание музея, когда в нем находилась гостиница
KB: Да вы что?
АЕ: Да, это на самом деле так и есть. Был здесь на протяжении 2 лет детский сад, а потом был спор: отдать ли здание под дом пионеров или отдать под музей? И музей победил. Таким образом, с 1974 до 1988 года, пока не открылись первые залы, шел ремонт и перестройка здания. Раньше оно было похоже на букву Т, а две части - Зал Войны, Зал Природы и здание где сидят научные сотрудники - это пристроенные здания. В конце 80 -х здание оформили и сделали памятником архитектуры.
KB: А что это за история такая с домом Лагорио?
АЕ: В то время нельзя было делать памятником архитектуры гостиницу «Генуэзская», никто бы этого не понял. Хотя, это здание очень красивое по фасаду.
KB: С очень красивым двориком.
АЕ: Во дворике лежит мостовая, которую сняли на одной из улиц Феодосии и перенесли сюда. Это средневековая мостовая, но она была использована вторично и ее перенесли в 80-е гг. ХХ века специально для музея. В конце XVIII начале XIX веков с одной из улиц в центре в Феодосии снимали сохранившуюся мостовую, плитовую, и заменяли брусчаткой. А чтобы старая мостовая не пропадала, ее переносили на окраины города. А что касается дома Лагорио, то это придуманная легенда, как я уже говорил, нельзя было делать памятником архитектуры гостиницу «Генуэзская». Вот и придумали, что это был дом художника Лагорио, современника Айвазовского. Его отец был вице – консулом королевства обеих Сицилий, прожил всю жизнь в Феодосии, был купцом, увлекался краеведением. Его известная работа об истории города была опубликована. Вполне возможно, где – то здесь и был его дом, но наше здание к дому Лагорио не имеет никакого отношения.
Дворик музея и мостовая
KB: Откуда появились экспонаты музея?
АЕ: Большая часть, даже подавляющая часть – крымская. В основном, это Феодосия, Восточный Крым. В первые годы существования музея, его основатель С.М. Броневский, я уже говорил, что только, благодаря ему и возник наш музей, был Феодосийским градоначальником. А в то время градоначальнику подчинялись все порты и таможни Крыма и Тамани. Вот Семен Михайлович приказал и подведомственные ему чиновники свозили сюда вещи, которые находили при развалинах. В частности, наши знаменитые львы - со дна керченского пролива. Их нашли на таманском берегу, около городка Фанагории; Грифон наш тоже, то ли с Керчи, то ли с Тамани. Что -то из Севастополя привозили. Известен случай, когда в середине XIX века, керченский музей стал более известным, чем наш, то директор музея Люценко приезжал в Феодосию и требовал обратно львов и грифона.
KB: Как вы выкрутились?
АЕ: Не отдали! У Ирины Тункиной есть шикарная работа, которую она издала к 200 - летию нашего музея. Так вот там говориться о четырех львах – два у нас в музее, а еще два, якобы стояли в усадьбе Броневского. И что после смерти Броневского, те два его льва ушли в Керчь.
KB: Я не могу не спросит Вас, как историка, о нашем менгире.
Торжественное открытие менгира возле башни Святого Константина в Феодосии
АЕ: Знаете, когда начали разговор о том, чтобы поставить менгир, я подготовил историческую справку. Во – первых, мы просмотрели все дореволюционные указатели и ни в одном из указателей эти столбы не указаны, как экспонаты музея. Наша версия, что эти два столба находились, может быть, еще и в средние века при турках. Где – то я читал упоминание о столбах зарытых у берега возле башни Святого Константина, к которым привязывали швартовые судов. Эти столбы в конце XVIII начале XIX веков изображались на гравюрах, есть две картины Айвазовского в 1840 - 1856 года, где также видны эти столбы. Эти картины можно посмотреть в интернете. Есть эти столбы на первых фотографиях второй половины XIX века. Изначально эти столбы стояли на берегу моря около башни Святого Константина. Когда в конце XIX века шло строительство нового порта и, в результате берег отодвинулся на несколько десятков, а в некоторых местах и сто метров, эти два столба перевезли и вкопали в землю около старого музея на холме Митридат, где мы их видим на старых открытках. Стояли себе сто лет спокойно и никого не волновали. Потом один из столбов пропал, один до сих пор там стоит, на Митридате.
АЕ: Вернемся к нашему музею. Музей открылся в этом здании, где были проведены очень масштабные реставрационные работы. Сначала открылись два зала, а постепенно доделывали все остальное. Очень большую роль в жизни нашего музея сыграл Е.А. Катюшин, который был директором музея 28 лет. Он формировал и этот прекрасный лапидарный дворик, и наш уникальный Зал Природы, а помогали ему художники из Ленинграда. Музей открылся, но начался развал союза, и финансирование прекратилось, но все равно каждые 2 - 3 года открывали новый зал, новую экспозицию и к концу 90 - х годов у нас уже использовались все экспозиционные площади внутри музея - 900 квадратных метров, 8 залов + экспозиция лапидарного дворика. Сегодня музей полностью открыт.
Лапидарный дворик
KB: Андрей Анатольевич, с чего началась ваша история?
АЕ: Я работаю в музее с 1992 года, по образованию – историк. Познакомился с Катюшиным, когда мы проводили раскопки в 1991 году, и он меня пригласил. Я на 5 курсе уже знал, куда пойду.
KB: Музей поменял не только несколько зданий, но и названий.
АЕ: Когда мы начали задумываться о рекламе, возникла идея переименовать музей и вернуть ему старое название «Музей Древностей». Это один из древнейших музеев мира, который непрерывно существует все это время. Сначала наша идея не нашла отклика, но в 2003 году мы написали письмо Шайдерову, что просим разрешить использовать историческое название музея «Музей древностей» в рекламных целях. Он написал: разрешаю. Потом 5 - 6 лет шла обработка общественности Феодосии, что мы – «Музей Древностей», потому что в сознании у людей было: «Ааа, музей древностей, это тот, что И.К. Айвазовский построил на Митридате». Хотя, И.К. Айвазовский построил только здание для нашего музея. В 2010 году название провели официально. Это был шаг для привлечения внимания к истории музея. Правда были вопросы, мол, у вас же не только древности, у вас же и природа, и современное искусство? Ну и что? То, что сегодня является современностью, завтра будет древностью. В 2011 году город красиво отметил 200 лет. Мы провели научную конференцию.
KB: На сегодняшний день у музея есть проблемы?
АЕ: Проблемы есть, но они решаются. Постепенно все решается, и музей развивается. Прошлый сезон, конечно, был без людей. В этом году у нас неплохая посещаемость. В том году у нас частично убрали с проспекта палатки, благодаря спонсорской помощи Юрия Тыщенко. Открыли фасад музея. Есть меценаты и спонсоры, которые нам помогают, включая Михаила Куманцова, благодаря которому в зале Природы у нас появился раздел с "Черным морем". А сейчас, вы уже видели, у нас появилась шикарная подсветка! Спасибо Дмитрию Сергеевичу Щепеткову, который попросил Юрия Тыщенко, и тот нам помог. Мы все время ощущаем внимание Дмитрия Сергеевича и городских властей к нашему музею. У нас много планов. В этом году, например, в мае мы провели качественную конференцию - третьи «Феодосийские научные чтения». Это научная конференция, куда съезжаются научные сотрудники и ученые. Это правило хорошего тона для каждого музея. В этом году организатором феодосийских чтений выступил Санкт - Петербургский филиал института океанологии Российской Академии Наук имени П.П Ширшова. Мы сделали эту конференцию междисциплинарной. Здесь были доклады и по истории, и истории музея, доклады о космосе, доклады об изготовлении биологических добавок из мидий. Очень большой спектр тем. Приветствие прислал единственный живущий в России нобелевский лауреат Жорес Алферов. В следующем году в мае 2016 года, мы проведем конференцию, посвященную 205 – летию музея. Сейчас у нас идет обновление сотрудников. В музее есть два кандидата наук - у них свои идеи и свои видения работы, появился ученый секретарь, что тоже очень хорошо для музея. В нашем музее работают не только научные сотрудники, но и библиотекарь, хранитель, смотрители - без которых не было бы того, что у нас есть сегодня.
Приветствие Ж.И.Алферова
Награды Андрея Анатольевича Евсеева
KB: Вы все время придумываете оригинальные и очень интересные выставки.
АЕ: Феодосия – это город музеев. И самым главным музеем, естественно, всегда был и будет галерея И.К. Айвазовского, это понятно и с этим никто не спорит. Это и аура художника, и его история, тем более музей расположен в мемориальном здании. Мы все сотрудничаем и у нас хорошие отношения, но все же внутренняя конкуренция есть. Раньше, когда билет стоил 5 копеек, все могли пойти в музей, а сейчас люди думают, пойти или не пойти в музей, а если и пойти, то в какой.
KB: Но ведь в каждом музее своя экспозиция, свое направление.
АЕ: Да, но тем не менее, мы боремся за своего посетителя и пытаемся привлечь людей новыми формами работы из того, что мы можем себе позволить. Два года назад пришли художники и говорят: А что давайте на день города сделаем во дворе музея выставку? Давайте! Как назвать? Ку-Ку. А знаете что это такое? Надпись на одном из камней на мостовой. Через дефис. Неизвестно, что она означает и когда она была сделана, но точно, что до 1988 года. Сначала не поняли нашего названия. А потом сказали: А вы знаете, какое интересное название придумал музей древностей? В прошлом году эта выставка шла два дня, в этом году – 1 день. Свои работы представляют художники, которые приезжают летом в Крым. Организатор выставки – Ирина Николина, феодосийский художник. В следующем году «Ку-Ку» уже будет традицией.
Выставка "Ку-Ку" в лапидарном дворике на день города, 2015 год
Выставка "Ку-Ку", авторские куклы
Как и в любом музее, большая часть наших экспонатов хранится в фондах. Есть очень интересные вещи, которые хотелось бы показать. У нас есть такое оборудование, оно, конечно, устаревшее, но зато здорово нас спасает. Это такие кубы – витрины кругового осмотра, где можно показать 1- 2 вещи и заинтересовать. Три года назад возникла идея сделать серию выставок, объединенной одной темой. Как-то раз вечером, просто вечером, просматривая старые гравюры, я увидел старую фотографию, где на фоне башни Святого Константина стоит верблюд. Верблюды один за другим идут, цепочка, караван, караван древностей…. И у нас вышел проект «Караван древностей». Первые два сезона мы чередовали выставки каждую неделю.
Первый год «Караван Древностей», был посвящен книгам. В нашей библиотеке есть очень редкие и древние книги. В прошлом году тема «Каравана древностей» была Карты - планы. А в этом году мы сделали «Дары, находки». Некоторые дары, которые дарили музею, мы показали. Будет ли «Караван древностей» в следующем году – пока не могу сказать. В 2011 году прошла выставка, посвященная полету Гагарина, где мы собрали у феодосийцев уникальные вещи и фото. Большую часть мы вернули, а что–то нам подарили. Мы не стоим на месте, есть идеи.
KB: Какой новой замечательной выставкой порадуете феодосийцев и гостей нашего города?
АЕ: Скоро откроем выставку «Изделия из металла». Это и картины, и скульптура, и доспехи.
Мы разговариваем с Андреем Анатольевичем, а через открытое окно в кабинет невольно заходит шум проезжающих поездов и мне начинает казаться, что я попала в какую –то старинную, новую для меня Феодосию. В соседнем с Андреем Анатольевичем кабинете, главный хранитель фондов Татьяна Масгутовна Татаринцева, которая работает в музее около сорока лет, набирает какой-то документ на печатной машинке. Музейный мир – мир удивительный и захватывающий. Он требует полного погружения и самоотдачи. Я не могу не сказать, что все, что мы сегодня видим в этом уникальном музее – благодаря людям, которые в нем работают. Андрей Анатольевич улыбается и говорит:
АЕ: Знаете, сейчас ведь не модно, когда человек долго работает на одном месте. Знаете, по-настоящему, определиться - музейщик ты или нет - можно не ранее чем после трех лет работы в музее.
KB: А мне кажется наоборот, это уникально.
АЕ: Сейчас да, это уникально. В музее первые несколько лет ты входишь в курс. Но за те годы, что я здесь работаю, были люди, которые начинали здесь, но потом уходили в другие музеи. Когда я встречал кого –то из них, то многие говорили, что та база, которую они получили здесь, очень сильно пригодилась в их работе.
KB: Знаете, я часто слышу, как приезжие в город туристы говорят между собой, что мы не ценим тех красот и истории, которые нас окружают. Вы с этим согласны?
АЕ: Все те катаклизмы, которые происходят в Феодосии каждые два – три поколения, ведь мы, по - большому счету, дети и внуки мигрантов, влияют на менталитет. Наши корни, они не здесь, не в Крыму. Кто-то живет здесь второе поколение, кто – то третье. Это все не может не сказываться. После второй мировой войны происходит выселение народов и приход новых людей. Как они должны относиться к тому, чем другие восхищаются: ну камень и камень! В той же Европе, где –нибудь в итальянском городке с неудобными улицами, люди живут семьями по 600 лет. Что-то внутри переделывают, а фасады и улочки остаются такими, какими и были. За XIX век в городе сформировалась общность феодосийцев, и их борьба за Феодосию, потому как весь век с чем - то боролись. Все же знали и помнили, какая Кафа была в средние века и пытались вернуться к былому величию. Сформировалась эта общность, а потом опять – гражданская война, эмиграция, переселение. Но до войны еще был дух. Люди уже знали, что их корни здесь. Сейчас, на мой взгляд, идет формирование общности феодосийцев, которые будут ходить, и говорить: крылечко это - не трогать.
KB: Думаете будет так?
АЕ: Я думаю, что так будет.
KB: Андрей Анатольевич, продолжите: феодосиец – это…
АЕ: Тот, у кого Феодосия в душе. Тот, кто, прежде всего, делает не только, чтобы ему было хорошо, но и чтобы было хорошо другим. Как историк скажу, для меня в первую очередь, феодосиец - это тот, кто помнит о памятниках Феодосии и о ее богатом историческом наследии.
Октябрь, 2015 год.
Вместе с этим читают:
Пешком по Богом Данной - интервью с Андреем Корнилецким
KAFABELLA.RU
Фото Анатолий Щелканов