Напишите нам 
У каждого из нас есть своя история. У каждого события есть своя основа, своя маленькая легенда, что-то, что повлияло. Моя история с югом началась с того, что однажды я прочла «Старик и море» и так ярко представила себе эту маленькую рыбацкую деревушку, что мне захотелось покинуть дождливый русский город, чтобы встречать рассветы на морском берегу, чистить рыбу, на высушенном на солнце старом пирсе и никуда не спешить. История музея «Рыба и рыболовство» в Феодосии началась с красоты – красоты рыбы, красоты природы и не только.…Знакомьтесь, основатель музея «Рыба и рыболовство» Михаил Куманцов. Михаил Иванович Куманцов человек в нашем городе известный. Интервью он дает далеко не первое, поэтому, мы опустим традиционное вступление «родился» - «учился», но отметим только, что маленьким мальчиком Михаил Иванович жил на той же самой улице, что и великий И. К. Айвазовский. А дальше?
МК: В 23 года я уехал на север, на Чукотку, мыть золото.
KB: С юга и на Чукотку, зачем?
МК: Наверное, по жизни, я все-таки, финансовый романтик. У меня отец был морской офицер, и у нас дома была очень хорошая библиотека. Я перечитал всего Джека Лондона, который, как вы знаете, много писал о Севере и приключениях. Живя в Крыму, меня всегда манил снег, холод, золото, романтика, одним словом! Когда я вернулся из армии, а Крым - это своеобразное место, которое очень хорошо подходит для отдыха, но абсолютно не подходит для жизни молодежи. К сожалению, к тому времени моего отца уже не стало, а мне нужно было применять свои силы и зарабатывать деньги. Я отправился на прииск, где работал съемщиком металла. Через эти руки (показывает) прошло огромное количество золота!
KB: Холодно вам там было, после жаркой Феодосии?
МК: Вы знаете там 3 месяца холодно, а потом…
KB: Очень холодно!
МК: Да! Снег там лежит все 12 месяцев, даже летом.
KB: Я знаю, что параллельно вы учились в рыбном институте, но не знаю, где именно.
МК: Во Владивостоке.
KB: Ого! Каким ветром вас туда занесло?
МК: Когда вам 23 года и вы почти что миллионер с заработной платой примерно в 1000 рублей, то вам просто необходимо двигаться дальше! Это уже даже не то, что миллионы, это миллиарды и, конечно, они давят. Поселок-то был очень небольшой, и очень хотелось жить полноценной жизнью. И я взял в руки справочник – хотелось поехать куда – нибудь, где теплее. Выбрал Владивосток. По отношению к Чукотке это просто Сочи! И вот там-то я и поступил в рыбный институт.
KB: Почему именно в рыбный?
МК: Сказать вам откровенно – я не знаю, стоит ли это публиковать, иначе хрустальный идеал памятника, который воздвиг мне народ, рухнет! Почему именно в рыбный, и почему ихтиологом, а я ведь даже не знал, что это такое, когда я жил в Крыму, то мне очень нравилось пить пиво с вяленой рыбой! (Смеется). И вот я подумал, что если я стану ихтиологом, то у меня всегда будет вяленая рыба! (Смеемся вместе). Это и был тот решающий фактор! Ну, а вообще, с 3 курса я стал заниматься серьезно. Условия обучения были сложные, библиотеки маленькие, книг не было. На 5 курсе я поехал на практику в Магадан, где у меня были три моих однокашника, которые уже работали по специальности. Я поступил в рыбоохрану на самую низшую должность. В 1991 году мне предложили стать начальником рыбоохраны Чукотки.
KB: К рыбе то вы в конечном итоге прониклись? (У Михаила в доме буквально каждый предмет на рыбную тематику – столовые приборы, скатерть, кровать в форме палубы и т.д).
МК: Да, конечно, за столько лет жизни на севере.
KB: В Крым не тянуло вас?
МК: Конечно, тянуло, но не до такой степени, чтобы в Крыму остаться. Сначала я приезжал домой раз в три года, а потом, когда стал руководителем, то стал ездить чаще, раз в год и преимущественно, зимой. Вот уже 20 лет встречать Новый год, я езжу на какое-нибудь теплое море. 2016, например, я отметил в Танзании. А вообще-то я посетил более 50 стран.
KB: Что вам больше всего запомнилось?
МК: Так однозначно нельзя сказать. У меня была квартира в Черногории. По мне, так эта страна очень комфортна для проживания. Я только в прошлом году продал эту квартиру, потому что в Крыму произошла революция. Когда здесь была Украина, у меня даже мысли не было круглогодично здесь жить. По прописке я житель Москвы, и в Феодосии у меня нет постоянной квартиры, я живу в эллинге. Сегодня я бываю очень редко в Москве и не вижу себя и своей жизни вне Феодосии, потому что это моя родина.
KB: Вас, как Айвазовского тянет домой, в Феодосию.
МК: Нельзя меня сравнивать с Айвазовским. Не только у меня, у многих есть ностальгия.
KB: Зов крови.
МК: Мне здесь проще, мне здесь легче, мне здесь приятнее во всех отношениях. Это единственный город, где я с удовольствием езжу за рулем. Меня не пугает лишний поворот, как это в Москве, когда ты можешь заехать не туда.
KB: Здесь вам уютно.
МК: Да, это мое. Здесь могила моих родителей. Здесь мои истинные друзья, с которыми я дружу уже более 60 лет.
KB: ???????? Вы прекрасно выглядите и производите впечатление человека очень энергичного!
МК: Я уже семь лет, как пенсионер!
KB: Для мужчины это не возраст.
МК: Ну, не скажите. Знаете, возраст он страшен другим. Особенно, когда ты прошел школу жизни и тебе становится неинтересно жить. Познав принципы всего, становится просто неинтересно. Я могу вам сказать, что если я что-то захочу, то я это получу и сделаю.
KB: Есть финансовая возможность.
МК: Нет, дело не в этом. Вы знаете, многие люди, у которых есть деньги, живут очень плохо, потому что они не знают, как это, жить. Я знаю цену деньгам и знаю, как они зарабатывались. Мне спокойно спиться, потому что я знаю, что ко мне ночью никто не постучится – тук тук. Это был процесс сложный, но мне обошелся легко. Помимо начальника рыбоохраны Чукотки, я потом еще был начальником рыбоохраны России, вице губернатором Корякского автономного округа и зам. директором крупнейшего научно - исследовательского рыбного института. Более 20 работ у меня опубликовано, я кандидат наук, месяц назад, я окончил Крымский университет и теперь, я – историк!
KB: Что бы вас могло заинтересовать?
МК: Я недавно приехал с первенства России по волейболу, где играл за 60 летних. Получил травму и сейчас вот занимаюсь лечением. Мне очень там понравилось! (Улыбается). А вообще, у меня не сложилась семейная жизнь, так получилось, что я остался один. Недавно у меня умерла мама. А когда у тебя нет, ради кого жить, то все остальное это просто бзык. Хочется - сделал, не хочется - не сделал. Тот же самый музей рыбы – это просьба некоторых людей и мой очередной бзык, когда я решил доказать себе, что я все могу. Я никогда не думал заниматься музейным делом, никогда не собирал экспонаты специально для музея.
KB: Сколько лет вы собирали свою коллекцию?
МК: 25 лет, как начал ездить по миру. Многое мне дарили. Что-то я сам покупал. Я являюсь членом коллекционеров Крыма, и мы часто общаемся. Мой интерес к рыбе знают и многие феодосийцы. Сейчас, конечно, мне стало гораздо интереснее коллекционировать. Я не просто приобретаю вещь, я смотрю, как она будет смотреться у меня в музее. Не так давно я ездил в Португалию, где у меня была очень насыщенная программа – я посетил 8 музеев, из которых 4 морских и 12 блошиных рынков. И, конечно, оттуда я привез много чего интересного.
KB: Сегодня в вашем музее около 5000 экспонатов.
МК: Да, для этой темы, которой я занялся – рыболовство, это достаточно много.
KB: Все началось с вяленой рыбы… (Смеемся).
KB: Феодосийцы ходят в музей?
МК: Я могу сказать, что когда человек заходит сюда с желанием, то он уходит отсюда потрясенным. В этом году мы получили второе место, как лучший экскурсионный объект Крыма. Вы знаете, Португалия гордится собой именно через музеи. Там совершенно другие впечатления от посещения музеев. Они очень ценят свою историю и вкладывают большие ресурсы в музеи. У нас тоже есть свой мировой бренд, картинная галерея Айвазовского, потому что это настоящее. Музей древностей тоже, бывшая гостиница….
KB: И роддом.
МК: Кстати, там я и родился. Музей Грина, благодаря художникам тоже занимает неплохие позиции.
KB: Как вы думаете, с чем связано, что сегодня феодосийцы посещают музей не так часто?
МК: Для меня убийственно, но каждый день я подметаю под балконами окурки. Понимаете? Как можно? Ну, скажите мне, кто может бросать окурки на тротуар?
KB: Те, кто привыкли так делать.
МК: И вы думаете, что им интересен музей? Если люди в прямом смысле плюют, а я каждый день выметаю массу окурков! Это же не дорога, это тротуар. Люди даже не понимают, что могут попасть на голову кому-то. Какое же это воспитание???
KB: Как нам работникам сферы культуры повлиять на все это?
МК: Я думаю, что только через детей. Когда мы были маленькие, у нас были голубые патрули, например. Вы знаете, браконьера с 30 – летним стажем ты не отучишь, и в его голове ничего не изменится. А детей нужно активно привлекать. Я многим привожу пример, когда на пляже люди отдыхают, папа находят рака отшельника или краба и сыну или дочке показывает. Дает им маленький стаканчик, через час кислород заканчивается и все это умирает. Какое отношение у этого ребенка будет к природе? Взял, забрал, выбросил. Нужно было папе по рукам дать. Ты покажи, но ты потом отпусти вместе с ребенком. Вот откуда все идет! Папа у нас – это же дикие 90 -е. При социализме, при всем несовершенстве системы, были голубые патрули, как я уже говорил, какие – то кружки, которые были связаны с тем, что нужно беречь природу, оберегать. Недостатки у системы были, но она работала. Я им говорю как-то: давайте я вам пепельницы куплю? А они мне: Это не мы! Вот вам яркий пример. А вы спрашиваете, почему плохо ходят?
KB: Вас это не пугает?
МК: А в других городах еще хуже! Здесь у меня много приятных воспоминаний, связанных с детством. Думаете, что в другой стране где-то лучше? Наше общество везде такое. И в Москве грязи полно, и в Питере. Хотя, если взять за основу, кто приходит в наш музей – это Москва, Санкт – Петербург, много из Сибири людей, соседи наши из Краснодарского края приезжают. Знаете, складывать руки, конечно, нельзя.
KB: Чем уникален музей рыбы в Феодосии?
МК: Дело даже не в экспонатах. Я сейчас много пишу об истории рыболовства. Понимаете, сегодня с развитием интернета, ни один экскурсовод не может покрыть информационно то, что человек может найти в интернете самостоятельно. Любой человек, который захочет узнать про экспонат, он гораздо больше найдет в интернете, чем в любом музее, если даже он пришел Лувр. Базис знаний в миллионы раз больше в интернете. И возникает вопрос: а как человека заставить прийти? Образно, если я назвал музей – музей «Рыбы и рыболовства», то название это заинтриговывает. Я считаю, что сегодня музей должен удивить. Он не должен монотонно читать лекцию, которую можно спокойно прочитать в интернете, а удивлять. Человек должен увидеть и услышать это в первый раз, чтобы у него появился интерес, чтобы он, выйдя из этого небольшого помещения в нашем маленьком городке, ахнул: «Столько лет прожил, а этого не знал!». И чтобы он только после этого включил интернет. Вот в чем важность музея, он должен захватить человека своим новым направлением. У нас так подобраны экспонаты, что с одной стороны – это каша, «совмещение не несовместимого». Есть и супер раритеты и артефакты, а есть мыло в виде рыбы, которое стоит 20 копеек. То, что это собрано вот в таком месте – интересно всем.
KB: Что важно для каждого музейного работника?
МК: У экскурсовода должны гореть глаза! А вообще, нашей профессии нужен простор!
KAFABELLA.RU